В момент возникновения слова существует причина выбора той или иной звуковой, графической или структурной формы для передачи какого-то понятия. Признак, положенный в основу наименования и осознаваемый носителями языка как объясняющий, называется внутренней формой (мотивировкой) слова. В дальнейшем эта причина может отойти на второй план или утратиться, может она и сохраниться. Так или иначе, наличие или отсутствие мотивировки (внутренней формы) составляет важную особенность семантической стороны слова.

Виды мотивировки

 При естественной связи между значением слова и его звучанием говорят о наличии фонетической мотивировки. К примерам фонетически мотивированных слов относятся слова buzz, cuckoo, splash, gargle, purr и множество других так называемых звукоподражательных слов, звучание которых «объясняет» их значение.

 Поскольку слова складываются по существующим в языке моделям из существующих морфем, можно выделить морфологическую мотивировку слова. Так, сложное слово loudspeaker мотивировано входящими в него морфемами loud — speak — еr (как — что делает — деятель, исполнитель); аналогично мотивированы prefabricate (pre — fabric — ate: заранее — изготовление — делать); bestseller, rewrite, employee и множество других.

 Третий вид внутренней формы слова — семантическая мотивировка. В этом случае новое значение объясняется через старое той же формы; очень часто происходит метафорический или метонимический перенос значения: barking (cough) мотивируется звуковым сходством с собачьим лаем (barking of a dog). Семантически мотивированное слово часто имеет образный характер: snowdrop напоминает о сходстве цветка с комочком снега на весенней лужайке; buttercup отражает цвет и форму чашечки растения. Морфологически мотивированы здесь старые значения, послужившие основой для вторичной номинации; таким образом, нередко в одном слове переплетаются разные виды мотивировки. Глубина мотивировки также варьируется. Она может быть ярко выраженной, как в snowdrop; стертой, как в honeysuckle, volleyball, или wilful, или полностью утрачен- ной, как в словах home, read, alphabet, parachute, etc.

 Мотивировка слова может отражать и национальное своеобразие языка; так, один и тот же предмет может получать в разных языках названия, исходя из его разных признаков. Сравним, например, русское слово «клеенка» и английское oilcloth. Первое семантически мотивировано признаком «способ изготовления», а второе — признаком «материал». Аналогичный пример — пара «очки» (мотивировка—«дополнительные глаза») и glasses (монтирующий признак — «материал»). Особенно ярко национальное своеобразие мотивировки проявляется в ее фонетической разновидности; достаточно сравнить английское cock-a-doodle-do и русское «кукареку».

Утрата мотивировки (деэтимологизация)

 Причины утраты словом мотивировки соотносимы с причинами, по которым слово приобретает свою внутреннюю форму.

 Закономерности развития звукового строя английского языка могут привести к утрате, словом мотивировки по фонетическим причинам. Фонологические процессы могут повлиять на морфологическую структуру слова, т. е. приводить к тому, что сложное первоначально слово оказывается подвергнутым опрощению. В некоторых случаях более консервативная графическая форма позволяет восстановить мотивировку, утраченную звуковым обликом (cupboard, forehead), однако гораздо чаще изменения затрагивают и графику. Так, утраченной оказывается внутренняя форма слов lord, window, daisy, первоначально мотивированных морфологически (hlaf + weard, wind + eaze и deges+eage соответственно).

 Причиной утраты мотивировки может быть выпадение из языка какой-либо морфемы (морфологическая причина). Так, в процессе развития морфологического строя английского языка оказались утраченными морфемы tyrel и mere, что привело к потере внутренней формы слов nostril (nase + yrel) и mermaid (mere + megden).

 Особая разновидность морфологической причины деэтимологизации — «неузнавание» говорящими морфемы или морфем, входящих в слово. Из примеров alphabet и parachute, приведенных выше, видно, что утрата мотивировки иностранного слова может произойти при его заимствовании английским языком в силу того, что оно теряет связь с другими родственными ему словами (alpha, beta — буквы греческого алфавита и pаrer — фр. «предотвращать» + chute — фр. «падение»).

 Семантической причиной утраты мотивировки можно считать смысловые изменения компонентов слова, также происходящие в ходе его развития. Пример такой утраты — слово sweetmeats, в котором второй компонент до среднеанглийского периода означал любую еду, кушанье и только позднее стал применяться в значении «мясо», сузив сферу своего употребления. Утраченную мотивировку слова spoon можно восстановить только при обращении к истории этого слова, восходящего к общегерманскому spon — «палочка, щепочка». В целом ряде случаев деэтимологизация и как результат «непонятность» слова рядовому носителю языка приводят к появлению в языке семантической пары с яркой мотивировкой — telegram/wire (мотивировка — способ передачи сообщения «по проволоке»); pseudonym/pen name (мотивировано составляющими — кальками иностранного слова); radio/wireless (внутренняя форма описывает признак, способ передачи сигнала) и т. д.

Ложная этимологизация

 

 Стремление носителей языка восстановить утраченную внутреннюю форму слова приводит нередко к ложной этимологизации. Иногда результаты этого процесса носят название народной этимологии.

 Как пишут английские исследователи Дж. Гринаф (J. Greenough) и Дж. Киттередж (G. Kitteredge), «слова живут в группах». Ложная этимология объединяет в них слова, которые всего лишь отчасти похожи по звучанию и связаны или представляются связанными по значению. Так, название оленя reindeer объясняется как сочетание слов rein и deer, т. е. «олень для упряжки», тогда как истинное происхождение слова — соединение скандинавского hrenn (олень) и древнеанглийского deer (животное); современное английское shamefaced ошибочно связывается с состоянием стыда, на самом деле являясь сочетанием древнеанглийских scam (совр. modesty) и faest (совр. confirmed to). Нередко, закрепившись в языковой традиции, результат ложной этимологизации находит отражение в орфографическом облике слова. В литературе часто приводится легенда или, скорее, исторический анекдот о короле, однажды якобы возведшем в рыцарское достоинство седло барашка (sirloin), так понравившееся ему во время одного из пиров на охоте. Как известно, принятое обращение к рыцарю — sir; истинное же происхождение слова представляет собой орфографически искаженное французское surloin («над бедром»). Сложности становления английской орфографии приводили подчас и к ложному уподоблению слов исконных словам заимствованным того же тематического ряда. Так, орфография древнеанглийского слова rime оказалась усложненной (rhyme) по аналогии с греческим rhythm, а написание старофранцузского заимствования cisoires изменилось под влиянием латинского scissor. «Уточненную» мотивировку получают в основном слова заимствованные, непонятные среднему носителю. В этом случае слово «выравнивают», связывая его с другими словами аналогичного тематического ряда. Пример такого «выравнивания» — современное английское primrose, восходящее к латинскому primerole (примула), где второй, «непонятный» компонент заменен в процессе ложной этимологизации на тематическое соответствие «rose».